«Волшебное озеро» Анатолий Константинович Лядов назвал «сказочной картинкой», обозначив четкую грань между этим сочинением и романтической симфонической поэмой. Программу он тщетно пытался найти в сказках. Уже закончив партитуру, Лядов воодушевлённо объяснял, каким ему видится это лесное северное озеро: «Как оно картинно, чисто, со звёздами, и таинственно в глубине. А главное — без людей, без их просьб и жалоб, – одна мёртвая природа, холодная, злая, но фантастичная, как в сказке». Людей в музыке Лядова вообще не бывает, и «Волшебное озеро» не составляет исключения. При сочинении «сказочной картинки» композитор воспользовался эскизами к русалочьим сценам так и не написанной оперы «Зорюшка» по пьесе Владимира Даля «Ночь на распутье», в которой оживает целый мир русской народной мифологии. Состав оркестра удивительно скромен: ни одной лишней детали. Колышущиеся фигуры струнных напоминают о лесных страницах «Китежа». Всего несколько нот челесты рисуют звёзды, которые зажигаются с наступлением ночи. Мерцающие двойные ноты флейт – будто двоящиеся в воде отражения. А у валторн звучат русалочьи зовы… «Волшебное озеро» посвящено Николаю Черепнину, под чьим управлением оно впервые прозвучало в начале 1909 года.
Анна Булычёва
Эдвард Григ (1843–1907) был и до сих пор остаётся крупнейшим норвежским композитором, а написанный им в возрасте 25 лет Фортепианный концерт ля минор — одним из наиболее часто исполняемых произведений мирового репертуара. Концерт получил благословение Ференца Листа, который (как он любил делать) сыграл прямо по партитуре совершенно неизвестное ему сочинение, одобрил музыку и поддержал молодого автора. Будучи сам концертирующим пианистом (сохранились его записи, сделанные в первые годы ХХ века), Григ впоследствии многократно исполнял свой концерт. К сожалению, это произведение осталось его единственным опытом такого рода: второй концерт для фортепиано, заказанный издательством «Петерс», так и не был завершён композитором.
Как было принято у романтиков, концерт начинает солист — лирический герой. Григ, только что обратившийся к национальному романтизму, придал этому первому соло яркую национальную окраску, написав его в ладу, очень распространённом в скандинавском фольклоре начиная с XVII века (миноре с пропуском VI ступени). В свою очередь, главная тема финала – норвежский танец халлинг. В сочетании лирики и северного колорита — секрет неувядаемого обаяния концерта. А ещё — в изобилии музыкальных тем, поскольку молодой композитор и не думал прибегать к «мудрой экономии».
Анна Булычёва
Живя за границей, Сергей Рахманинов сочинял мало, преимущественно выступая как концертирующий пианист. В своих произведениях этого времени он часто обращался к европейскому наследию, — так появились Вариации на тему Корелли для фортепиано, транскрипции сочинений Баха, Шуберта и Мендельсона.
«Рапсодия на тему Паганини» — последнее фортепианное сочинение Рахманинова. Оно было написано в имении Сенар в Швейцарии за короткий срок (всего полтора месяца). Рапсодия представляет собой 24 вариации на тему знаменитого каприса № 24 для скрипки соло Никколо Паганини. Вариации объединены в три группы, в результате чего образуется форма, напоминающая структуру фортепианного концерта: быстрая первая часть, медленная вторая и виртуозный финал.
В седьмой вариации появляется тема средневековой секвенции Dies irae («День гнева») — один из сквозных мотивов всей музыки Рахманинова. Лирический центр медленного раздела и всего цикла – вариация № 18, по стилю весьма далёкая от темы, но сохраняющая с ней интонационную связь. На кульминации в коде вновь звучит тема Dies irae, а завершается сочинение тихой загадочной музыкой.
1840–1841 годы были для Шумана необычайно плодотворными: счастливый союз с Кларой Вик вдохновил композитора на создание целого ряда сочинений. В это время он написал множество песен, две симфонии и фантазию для фортепиано с оркестром. Два года спустя Шуман добавил к фантазии ещё две части, и она превратилась в полномасштабный концерт.
Композиция концерта основана на трансформациях начальной темы, которая впервые звучит у оркестра после вступительной фразы солиста. Меланхолическая в главной партии, спокойно-лирическая в побочной, в разработке она приобретает черты ноктюрна, а в коде — марша. Вторая часть — небольшое по объему интермеццо. Оно без перерыва переходит в бравурный финал, где основная тема вновь получает развитие в танцевальном духе.
Концерт Шумана требует от солиста высокого технического мастерства, но виртуозность здесь не выходит на первый план. Даже сольная каденция в первой части лишена внешней эффектности. Симфоническое развитие и сосредоточенно-личный тип высказывания ставят концерт Шумана на особое место среди романтических образцов жанра.
Владимир Хавров
Первый фортепианный концерт сочинен Чайковским за два последних месяца 1874 года (до февраля 1875-го автор был занят инструментовкой произведения). Видимо, в процессе работы над концертом композитор показывал его своему любимому ученику С.И. Танееву. Вот отзыв юного (восемнадцатилетнего!) студента, сообщавшего своим знакомым: «Вас всех поздравляю с первым русским фортепианным концертом, написал его Пётр Ильич». Известно, что Чайковский и посвятил концерт первоначально Танееву, лишь позднее заменив это посвящение другим – Гансу фон Бюлову, впервые исполнившему концерт 25 октября 1875 года в Бостоне. Премьера сопровождалась шумным успехом. Чайковский писал Н.А. Римскому-Корсакову: «Представьте, какой у американцев аппетит: при каждом исполнении моего концерта Бюлов финал должен был повторять». Вскоре (1 ноября 1875 года) последовала и петербургская премьера, вызвавшая поначалу противоречивые отклики. Н.Г. Рубинштейн, сперва предъявивший автору множество претензий и высказавший требование переделок (от которых Чайковский наотрез отказался), спустя три года сделался одним из лучших исполнителей концерта. Очень высоко отзывался Чайковский об игре С.И. Танеева: «Часто вижусь с Танеевым, — писал он брату Модесту Ильичу Чайковскому. — Если б ты знал, как он великолепно играет мой концерт!»
Спустя полтора столетия Первый концерт Чайковского сделался таким же «именем собственным», как Пятая или Девятая симфонии Бетховена. Яркий героический тон, драматический пафос сочетаются в нём с виртуозным декоративным стилем и вместе с тем с тончайшим лиризмом. Речитативный тип мелодики — как и в операх Чайковского — легко и естественно переходит в закругленные «ариозные» формы, впитавшие в себя русскую и украинскую песенность. Первый концерт — одна из тех жемчужин, которые стали символом мировой музыкальной классики. На его «позывные» – широкий валторновый зачин, величественную колоннаду фортепианных аккордов, мощную ослепительную главную тему у струнных, поддержанных духовыми, – кто сегодня не откликнется!
Иосиф Райскин
